Космические были Казахстана

Как простые казахстанские летчики нашли капсулу с космонавтами в тайге Восточного Казахстана, и что им за это было, рассказали корреспонденту 7152.kz.

Казахстанская степь стала стартовой площадкой, с которой шагнул к звёздам первый космонавт планеты Юрий Гагарин.

С космодрома Байконур в космос отправилось более 150 космонавтов, в том числе казахстанцы Токтар Аубакиров, Талгат Мусабаев и Айдын Аимбетов.

30 лет назад, а именно 25 февраля 1993 года, Указом Президента РК Агентство космических исследований Казахской ССР было преобразовано в Национальное Аэрокосмическое агентство при Кабинете Министров Республики Казахстан. Генеральным директором НАКА РК был назначен первый казахский космонавт, Герой Советского Союза, летчик-испытатель Токтар Аубакиров.

За 60 с лишним лет, которые минули со дня первого полета человека в космос, случилось немало героических и драматических историй. В одной из них решающую роль сыграл бортмеханик вертолета Ми-4 из Усть-Каменогорска Александр Шакиров.

О том давнем полете мало кто знает и помнит теперь. А для Александра Аскаровича все было, как вчера…

Старт корабля «Союз-18» состоялся 4 апреля 1975 года. На борту были Василий Лазарев и Олег Макаров. Не достигнув орбиты, они вернулись на землю. Пять минут ракета неслась ввысь, вторая ступень не сработала, капсула отделилась, парашют раскрылся, и 24 минуты космонавты плавно летели вниз, приземлились на крутом склоне горы в районе таежной деревушки Карагужихи Восточно-Казахстанской области. Стропы зацепились за макушки деревьев, и капсула зависла над пропастью.

В этом районе обычно падают отработанные ракетные ступени. За космическим мусором регулярно приезжают российские военнослужащие. Из труднодоступных мест они выносят на внешней подвеске вертолета Ми-8 огромные куски серебристого металла.

В тот день в безлюдную тайгу упала капсула с людьми. На следующее утро начались поиски «Уралов» (такой был позывной у них). Первым в район падения вылетел из Усть-Каменогорска гражданский вертолет Ми-4, на борту которого, кроме экипажа, находились первый секретарь обкома партии Александр Протозанов, председатель облисполкома Садык Койчубаев, командир авиаотряда Виктор Ткаченко. Экипаж состоял из трех человек: командир Рудольф Дударов, второй пилот – Валерий Ковбасюк, бортмеханик – Александр Шакиров. Это они первыми нашли космонавтов. Сегодня из них в Усть-Каменогорске живет только Александр Шакиров.

- Наш поисково-спасательный полет организовал Протозанов. Пятого апреля с восходом солнца в сторону Карагужихи вылетел вертолета МИ-4. Примерно через час двадцать минут мы обнаружили разноцветный купол парашюта, а рядом двух космонавтов. Выполнив над ними несколько кругов, мы убедились, что нет никакой возможности посадить там машину. Чтобы облегчить полетный вес вертолета, мы высадили пассажиров в низине, на берегу речки, где работали лесорубы, а сами вернулись к месту падения капсулы.

Ровную площадку там мы так и не нашли. Левым колесом командир приткнул вертолет на валун, правым - завис, я выскочил из кабины, жестом показал, чтобы возвращались через час, а сам направился к капсуле.

Был глубокий снег. Я шел, полз, проваливался в занесенные снегом пустоты между камнями, рисковал оказаться под снежной лавиной. Апрель в тех местах самое лавиноопасное время. Сверху, глядя в иллюминатор, казалось, что капсула где-то рядом. Но добирался я до нее около часа. На рукавах образовались сосульки. Опасности подстерегали на каждом шагу. Я кричал - никто не отзывался. И только когда поднялся на очередную вершину, увидел их.

Космонавты грелись у костра. Я спросил: «К вам можно подойти?» - «Да, пожалуйста». Я подошел, мы пожали руки. Вначале они поинтересовались, кто я такой, второй вопрос был, где они находятся, далеко ли до Китая? Я ответил, что далеко, и они успокоились. С Китаем в то время отношения были плохие.

- Я предложил, - продолжает А. Шакиров, - пройти до того места, где высадился сам, чтобы нас троих забрал гражданский вертолет. В ответ Олег Макаров связался с Центром управления полетом (ЦУП) и сообщил о моем предложении. В ЦУПе категорически запретили уходить с места приземления, приказали ждать указаний, и что их снимут с места. Тогда я еще подумал, как же они сядут на таком крутом склоне? К тому же «вояки», как правило, летают хуже нас, гражданских летчиков. У них опыта меньше. Это мы почти каждый день работаем в горах.

Около часа мы просидели возле костра, я рассмотрел, во что были одеты гости из космоса: в двойные шерстяные костюмы. Дважды подлетал наш вертолет, но я жестом показывал, что еще рано.

Около 12 часов дня прибыл военный Ми-8, он завис над нами и выпустил с помощью бортовой лебедки сидение на 40-метровом тросе. Олег Григорьевич Макаров сходил в капсулу, взял судовые документы, сунул подмышку, закрыл люк и первым поднялся на борт вертолета. Вторым начал подниматься Василий Лазарев, но трос запутался, я помог его распутать и крикнул «Вира!». Заставили подняться и меня. Такое правило: никто из посторонних не должен был оставаться возле объекта.

- В полете я попросил связаться с нашим вертолетом, назвал частоту связной радиостанции, но ничего не вышло, потому что еще ранее военные летчики прогнали наш вертолет из района спасательной операции, обстреляв его красными ракетами.

По рации экипаж Ми-8 сообщил, что везет трех «Уралов», и что все направляются в Барнаул.

- Почему трех, - забеспокоились в ЦУПе, - запускали двух, откуда третий?

- Мы посмеялись, а я про себя подумал, что я ведь тоже «Урал» - родом из-под Челябинска, -с улыбкой отмечает Александр Аскарович.

Когда прилетели в аэропорт Барнаула, туда съехалось все руководство Алтайского края. Прибыл и представитель КГБ, он подошел ко мне и стал выяснять, как я оказался вместе с космонавтами. Я ответил. После этого он связался с начальником штаба нашего вертолетного подразделения и получил подтверждение. Вскоре из Новосибирска на ТУ-134 прибыл командир отряда космонавтов Владимир Шаталов. Они встретились, обнялись, поцеловались, поговорили и улетели. На память оставили мне два комплекта бортового питания и свою фотографию. Взять автограф я не решился…

После паузы и горестного вздоха Александр Аскарович рассказывает дальше:

- И остался я в Барнауле один. Дурацкое было положение. Ни денег, ни документов. Самолет в Усть-Каменогорск уже улетел. Пришлось с экипажем Ми-8 лететь в Новосибирск, а уже оттуда на рейсовом самолете ИЛ-18 добираться до Усть-Каменогорска. Около восьми часов вечера я был дома.

Утром вызывает к себе командир авиаотряда Виктор Васильевич Ткаченко. Докладывай, говорит. Я доложил. Он сообщил, что принято решение представить нас к наградам. Дударова и меня – к ордену Ленина, Ковбасюка – ордену Трудового Красного Знамени. Оформили наградные документы и отправили в Москву. Ткаченко еще шутил по этому поводу, спрашивал при встрече: «Ну, что, дырочку в кителе сделал?» - «Награду еще получить надо», - отвечал я. А через полтора месяца документы вернулись. Без наград, но со строгим взысканием. Сверху отписали, что мы, дескать, не имели права участвовать в поисках космонавтов, что для этого существует специальный поисково-спасательный отряд. Нам даже благодарность не объявили. Но я все равно не жалею. Не за орденом ведь летел. Но обида все-таки осталась. Все понимали, что космонавтов нашли именно мы, а награды получили другие…

- А капсула, - спрашиваю, - она так и осталась висеть над пропастью?

- Нет, - уточняет А. Шакиров, - за ней прилетал Ми-6, он и вытащил капсулу. Когда мы еще сидели возле костра, я спросил, какой у нее вес? Две с половиной тонны, - был ответ.

- Внутрь заглядывали?

- Нет.

- Это было самое большое приключение в вашей жизни?

- В общем, да…

- А космонавты, какими они запомнились вам?

- Были не в духе. Макаров держался бодро. А Лазарев был угнетен и крайне немногословен. Но в полете, на борту Ми-8 он разговорился, показывал мне свои семейные фотографии.

Осталось напомнить, что сразу после того, как космонавтов сняли с крутого склона возле Карагужихи, повалил густой снег, который шел несколько дней. И вполне вероятно, что если бы Макарова и Лазарева сразу не нашли летчики из Усть-Каменогорска, то поиски могли бы затянуться